В сентябре сего года (2021) лежал в военном госпитале. В палату поступил прапорщик-контрактник, который оказался таджиком, служившим командиром взвода в войсках ВКС. От него я узнал, что в Российской армии немало контрактников из других государств с двойным гражданством. Тогда я вспомнил о своём исследовании на эту тему.
Под национальными воинскими формированиями, естественно, надо понимать воинские соединения и объединения Армии, где воинскую службу несут граждане страны, которой подчинена Армия, иными словами, отечественная Армия.
Но, как показывает мировая история, отечественные Армии допускают в своих рядах инонациональные соединения (воинские формирования из граждан другой страны) – это сплочённые соединения со своим средним и младшим командным составом, подчинённым высшему военному командованию государства, которому они служат.
Эта тема не имеет ничего общего с темой наёмников, распылённых по всем частям, ни с темой воинов разных национальностей в русской армии, ни с темой других национальностей, рекрутировавшихся на общих основаниях в Русскую армию.
Тема национальных воинских формирований из граждан других стран в Русской армии практически не разработана, о ней как-то умалчивается, а между тем, когда своего собственного человеческого материала для Армии не хватает и ставится вопрос о контрактной армии – эта тема актуальна. Вопрос о привлечении для службы в нашей армии граждан СНГ не раз звучала ещё в выступлениях Министра обороны С.Б. Иванова. А известный автор «Московской правды» Леонид Гвоздев пошёл ещё дальше. В газете от 7 июля 2005 года он прямо заявляет: «А может, пойти другим путём? Гастарбайтеры в нашей стране уже есть. Почему бы не быть гастрейнджерам?» А что сегодня с этим вопросом при нехватке призывного контингента? Этот вопрос как-то не очень рассматривается в СМИ.
Краткая история национальных воинских формирований на Руси до 16 века.
Инонациональные формирования в армиях – распространённое явление в мировой истории. Вооружённые силы изначально многонациональной Руси подобно всем многонациональным государствам всегда включали представителей разных народов. Войско Киевской Руси, помимо славянского ядра, состояло из скандинавских выходцев, угрофиннов и тюрков. Первые древнерусские национальные формирования были из варяжских дружин и лёгкой подвижной конницы – берендеев, печенегов и торков, охранявших южные границы от своих кочевых собратьев и активно использовавшихся русскими князьями в междоусобных разборках.
Но и сами русские нередко составляли воинские формирования в других государствах. В татаро-монгольский период сражались под их знамёнами; позже, почти 1,5 века китайские богдыханы содержали гвардейскую роту – войско «Жёлтого знамени», составленную из восточных казаков.
Не литовцы, а русичи были основными вооружёнными силами в великом княжестве Литовском и Русском с середины 14 века (именно так правильно называть это государство вплоть до 16 века, учитывая преобладание в нём восточнославянского населения, их культуры и письменности). Они помогли литовским дружинам и князьям раздвинуть границы княжества Литовского до Чёрного моря и Можайска, разгромить в 1410 г. в славной битве под Грюнвальдом тевтонских крестоносцев и отбиваться от набегов степняков.
После освобождения Руси от ордынского ига в 1480 году русское войско было достаточно пёстрым. Наиболее многочисленными инонациональными формированиями в этот период в русских вооружённых силах были татарские вплоть до середины 17 века, когда на смену им пришли украинские воинские формирования.
Татары «сыграли большую роль, как в укреплении Московского государства, так и в распространении его престижа на всём татаро-мусульманском Востоке. Кочевые князья евразийских степей привыкли смотреть на Белого царя как на своего естественного покровителя, преемника монгольских и татарских князей» (Г.В. Вернадский «Опыт Евразии», Берлин, 1934 г., стр.132).
Национальные воинские формирования в России до 1917 года.
Со второй половины 17 века, когда резко раздвинулись границы государства русского, самыми многочисленными национальными формированиями стали украинские. Запорожцам, как и донцам, в Москве оказывались почести «как чужеземным, нарочитым людям».
Украинскими частями в составе русской армии можно считать слободские полки – Острогожский, Харьковский, Ахтырский, Сумской и Изюмский, сформированные русским правительством как прикрытие от крымских татар Белгородской черты с юга. Они состояли из украинцев, эмигрировавших из Речи Посполитой под защиту русского царя. Полки были автономными, избиравшими свою полковую старшину и просуществовавшие как казацкие почти сто лет, а затем, уже потеряв казацкую специфику, были преобразованы в уланские и гусарские, коими и числились до 1917 года. Общая численность пяти слободских полков в составе русской армии в 1726 году была не менее 12 тысяч человек.
Но не только украинские полки служили русским царям. Как известно, Пётр 1, борясь за выход России к морям, нуждался не только в пушках, но и солдатах. Северная война со Швецией положила начало совершенно новым воинским частям в Русской армии. Россия издревле давала приют и защиту христианам и славянам. Но только с Петра 1 началось формирование национальных полков с учётом воинственности и освободительных устремлений балканских и кавказских народов.
В 1707 – 1708 годах русское правительство сформировало два молдавских полка по тысяче человек. Полки были устроены по типу венгерских гусарских полков, но не были чисто молдавскими, в них набирались и украинские казаки.
На борьбу с Турцией Пётр 1 в 1711 году попытался поднять все народы, недовольные турецким владычеством. Из национальных формирований, помимо казаков гетмана Ивана Скоропадского, воевало 20 тысяч калмыцких и 5 тысяч кабардинских всадников (в Прикубанье), 6 молдавских гусарских полков, 4 сербских роты (около 239 человек) и одна польская наёмная хоронга в 70 человек.
В 1711 году русские впервые сражались вместе со знаменитыми венгерскими гусарами на Пруте. Тогда готовились принять до 4-х тысяч повстанцев - куруцев Ференца 2 Ракоци, потерпевшего поражение в Освободительной войне против Габсбургов в 1703-1711 годах. Однако удалось завербовать лишь 119 французских драгун, сражавшихся ранее на стороне венгров, 165 венгерских гусар и 125 пехотинцев-венгров.
Призыв Петра 1 к балканским народам отозвался эхом уже в середине 17 века, когда в Россию хлынул поток славянских переселенцев, желающих в основном служить в русской Армии. В 1740 – 1760 годах в России существовало уже 7 сербских полков (из них два пеших «пандурских» в Новой Сербии и два гусарских в Славяно-Сербии на территории нынешней Украины), а также Молдавский, Венгерский, Болгарский, Македонский, Грузинский полки – все смешанного состава. И никаких не было землячеств.
Попытка сформировать из народов Кавказа воинские формирования в борьбе с Ираном (Персией), как против Турции из балканских народов не увенчалась успехом. Горцы в отличие от степняков могли отчаянно сражаться вблизи родных аулов, но не имели навыков дальних походов. Им была чужда дисциплина регулярной армии.
В 1770-1780-е годы произошёл перелом в истории Российской империи, в устройстве её вооружённых сил и национальных формирований. Храбрая, послушная приказам, великолепно обученная 200-тысячная русская армия под командованием талантливых военных самородков могла побеждать любого противника в Европе, в том числе и французов. Пожизненная служба (25 лет) и патриотическая спайка превратили русских солдат в профессионалов военного дела – чудо-богатырей, сокрушавших неприятеля в поле сплочённой фронтальной штыковой атакой. Россия стала великой феодально-дворянской военной державой мира. В истории не было случая, чтобы какое-либо абсолютистское государство терпело самостоятельные политические, тем более, военные образования, внутри своих границ. Российский абсолютизм перестал нуждаться в «смежно-союзных» войсках и стал сворачивать их автономию. Это сопровождалось определённой компенсацией со стороны царского правительства за счёт коренного русского населения. Например, в то время как славянское ядро России изнывало под крепостным ярмом, башкиры не знали вообще крепостной зависимости и были освобождены от рекрутчины.
Но в экстремальных ситуациях, как-то Отечественная война 1812 года и Первая мировая царское правительство вынуждено было возвращаться к феодальным ополчениям, в том числе и инонациональным.
К концу 1812 года общая численность всего ополчения (в основном русского) достигла огромной цифры – 318 773 человек. В 1812 году башкир было призвано на службу в 4-6 раз больше, чем воевало их в прошлых войнах России. Все 32-34 полка из кочевых и полукочевых народов обучали казачьей лаве и военной тактике русских казаков, используя степняков со 102-мя казачьими полками, а также в комбинации с гусарами при нападении на крупные соединения французов.
В ноябре 1812 года стали комплектовать в Орле даже легион из пленных французов, итальянцев и голландцев. В целом же в Отечественную войну 1812-1814 годов национальные формирования составляли около 3-5% от общей численности русской армии. Помимо русской армии и казаков, в марте 1814 года в Париж вступали башкирские, калмыцкие и крымско-татарские части…
В Крымской войне, уже в 1853 году, на русско-турецкую границу собралось почти 92 конные и пешие сотни кавказцев. А также 11 сотен Дагестанского конно-иррегулярного полка из аварцев (существовал с 1851 по 1917 год и воевал, кроме Кавказа, в Хиве в 1873 г., на Балканах в 1877 г., в Ахалтекинской экспедиции 1879 г., в Великой (первой мировой) войне 1914-1917 гг.).
В 1874 году в России была введена всеобщая воинская повинность, в том числе и для евреев, немцев и других. Удивителен и мало известный факт. Часть народов, как-то финны, киргизы, таджики, узбеки, буряты, каракалпаки, якуты, азербайджанцы, ойраты, горцы Кавказа и калмыки, была освобождена от обязательной службы в армии. Учитывались их традиции и климатические условия проживания, в определённой мере и желание. Они поступали в армию лишь добровольно.
Военнообязанные рекруты разных национальностей рассеивались по разным частям, и полки русской армии уже не имели той национальной окраски, которая была, например, у австро-венгров, где до 80% состава была либо чешским, либо моравским, венгерским или украинским. Мусульмане, евреи и караимы с 1859 года освобождались от занятий, когда муллы и раввины отправляли богослужения по большим праздникам. Присяга лиц разных вероисповеданий совершалась отдельно, иногда на национальном языке.
Первая мировая война заставила вновь вернуться к национальным формированиям. Правительство, использовав, антинемецкие настроения славянских и балтийских народов, широко развернуло национальные соединения из них. К концу 1917 года две латышские стрелковые бригады достигали численности 18,5 тысячи человек, которые показывали образцы стойкости и храбрости на германском фронте. В 1914-1917 годах были мобилизованы несколько тысяч эстонцев, из которых в апреле 1917 года было укомплектовано соединение численностью до 12-15 тысяч человек. В 1914-1917 годах были сформированы 2 сербские дивизии и корпус чехословацких легионеров с русским командным составом, но с национальными обер-офицерами. Чехословаки в последствии сыграли неблаговидную роль в Гражданской войне, и не только они. Кабардинский, Дагестанский, Татарский, Чеченский, Черкесский, Ингушский полки и Осетинская бригада, вместе с 8-м Донским казачьим артиллерийским дивизионом в ходе войны были сведены в Туземную (Дикую) дивизию. Русское командование умело поощряло боевую доблесть национальных частей.
ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917 года взорвала Империю, на обломках которой возникли сначала автономные, затем полностью независимые воинские соединения. Роль национальных воинских формирований в Гражданской войне неоднозначна, но что объединяет их, выступающих как на белой, так и красной стороне – это ненависть к русскому народу, который делал им всегда только добро. Они всегда первыми бросались на подавление крестьянских и городских восстаний в России в 1918-1920 годах.
В 1924 – 1938 годах в СССР национальные части составляли 10% от вооружённых сил страны. При этом ставилась задача через армию поднять политическую культуру красноармейцев и подготовить кадры для местной администрации. С выполнением этой задачи армия становилась всё более монолитной.
Катастрофа 1941 года заставила снова вернуться к формированию национальных частей. С сентября 1941 по 1942 год были созданы Латышская дивизия, зенитный полк, стрелковый корпус, авиаполк; 16-я Литовская стрелковая дивизия; 8-й Эстонский стрелковый корпус; несколько армянских и грузинских дивизий. После освобождения Прибалтики в 1944 году прибалтийские формирования были распущены, а грузинские и армянские воинские соединения существовали до середины 1950-х годов. Существовал даже проект создания республиканских воинских частей, форма для которых должна была изготовляться с учётом элементов национальной одежды, но он не был осуществлён.
Зимой 1942 года началось формирование чехословацких воинских подразделений, которые к концу войны оформились в 1-й Чехословацкий отдельный корпус. А с весны 1943 года началось формирование 1-й польской дивизии имени Т. Костюшко, которая 12-13.10.1943 года в сражении у села Ленино в Белоруссии получила своё боевое крещение. В последствии эти формирования стали костяком вооружённых сил Чехословакии и Польши.
СЕЙЧАС НЕКОТОРЫЕ НАРОДЫ БЫВШЕГО СОЮЗА восстановили свою государственность и создают собственные Вооружённые силы, зачастую многонациональные. Возможно, ли сгладить противоречия между Россией и национальными движениями? Какой опыт можно извлечь из многовековой истории национальных формирований в России?
Нередко национальные проблемы несправедливо опрокидываются в прошлое, порождая такие расхожие стереотипы, как «Россия тюрьма (или «мать») народов!». Не кто иной, как великорусы приняли на себя основной гнёт властей. Но они же составляли и основу военной мощи Российской империи и СССР как мировой сверхдержавы. Великодержавность поддерживала национальную гордость и скрашивала тяжесть положения русских.
Профессионализм феодальной Русской армии (при 25-летней службе) сплачивал солдатские артели в боевые братства. Позорной дедовщины, изгойства по национальному признаку Русская армия не знала, хотя трения и существовали.
Несомненно, современную многонациональную армию надо строить, используя все лучшие традиции русских дореволюционных вооружённых сил, опыт многовекового существования в русской армии национальных воинских формирований.
Пользу могло бы принести возрождение казачьих войск с их богатыми боевыми традициями и «корпоративностью» в хорошем смысле слова.
Но основной итог всей богатой истории наших Вооружённых сил приводит к тому, что пора отказаться от массовой армии «воюющей числом, а не умением!» Наилучшим выходом представляется контрактная армия. В контрактной армии теряется питательная среда для национальных конфликтов. От солдат-добровольцев, заключивших контракт для службы, требуется высокая боеготовность и техническая грамотность. Но они должны быть отлично экипированы и обеспечены всем. В таких подразделениях каждый понимает, что национальный раздор грозит существованию всей части. «Братства профессионалов» сложились во многих армиях стран мира, где служат совместно с белыми арабы, пакистанцы, негры и прочие расы-национальности. Но при высоком профессионализме надо отметить, что такие армии, в отличие от призывных, никак уже нельзя назвать «народными», скорее наоборот – они по своей сути антинародные, служащие своим правительствам – плательщикам. Но, наверное, это зов времени: меньше патриотизма – больше профессионализма!